Вызов - Страница 23

– Я… я не должна была этого говорить! – с отчаянием произнесла она. Господи, меня же предупреждали!..

– Значит, так, – резюмировал Лунин. – Будем считать, что вы ничего не сказали. Теперь попробую я. Вы встретились с Миком в… несколько иное время… Лет этак семьдесят с небольшим тому назад. Там вам грозила опасность, не будем пока уточнять какая, и вас переправили сюда. Правда, и здесь вас уже ждали… До сих пор все правильно?

Девушка кивнула: – Меня сопровождали, но потом моего спутника отозвали в сторону. Я ждала его больше часа… А затем они стали стрелять…

«Ну, удружил ты мне, Мик!» – подумал Келюс, естественно не произнеся этого вслух… В самом деле, не Ольгу же винить во всей этой истории.

– В общем, ясно… Разве что, Ольга, объясните, зачем Мик велел вам носить при себе эту штуку…

– Скантр, – тихо подсказала девушка. Келюс кивнул: – Да, скантр. Какое он имеет значение?

– Мик сказал, что в чужом времени человек может прожить недолго. Где-то месяца два, а то и меньше… Скантр создает какую-то оболочку… поле… Оно может защитить…

– Жаль, барон об этом не знал! – пробормотал Келюс. – Вот, бином, подарочек… Ну ладно, Ольга, надеюсь, у меня тут будет безопасно…

Последние слова он произнес с некоторой долей сомнения.

– Николай, – продолжала девушка, – Мик рассказывал мне о вас… О вашем времени… Я знаю, здесь тоже трудно. Я, наверное, уже доставила вам неприятности. К тому же вы человек небогатый. Может быть, понадобятся деньги… Я успела захватить с собой…

Ольга сняла с пальца небольшое золотое кольцо и протянула Келюсу. Острым голубым светом блеснули грани алмаза. Даже Лунин, с трудом отличавший сапфир от аквамарина, сразу понял, сколько может стоить этот камень…

– Не надо, Ольга. – Он покачал головой и отдал кольцо девушке. – Оно вам еще понадобится. Да и не продать здесь такое, сразу заинтересуются. Чего там, все равно зарплату получаю!

– Что вы получаете? – не поняла Ольга, и Келюс сообразил, что слово «зарплата» ей незнакомо.

– Ну, жалованье, – пояснил он. – От родного правительства. Ладно, кофе пока есть… продержимся…

Келюса не очень волновали материальные проблемы. С этим по крайней мере можно было подождать какое-то время, а вот кое-что иное беспокоило. Вечером Николай тщательно вычистил браунинг и пересчитал патроны. Их было мало, да и браунинг казался Лунину не очень надежным аргументом. Впервые Келюс пожалел об оружии, оставшемся в тайнике.

Впрочем, следующие несколько дней прошли спокойно. Келюс ходил на работу, давая каждый раз Ольге строгий наказ не открывать никому дверь и не подходить к телефону. Никто, однако, их не беспокоил, да и сама Ольга оказалась очень удобным квартирантом. Несмотря на протесты Лунина, она регулярно убирала квартиру, привела кухню в почти выставочный вид и реанимировала засохшие было цветы на подоконниках. Во всем остальном девушка вела себя тихо, много читала и вечерами смотрела телевизор, который, похоже, очень ее заинтересовал. Держалась она бодро, но иногда ночами Николай слышал, как из ее комнаты доносится плач. Впрочем, по утрам Ольга вновь была спокойна, приветлива, и делала вид, что ей очень нравятся немудреные остроты Келюса, которыми он сдабривал кофе.

Говорили мало. Келюс чувствовал: девушке сейчас не до него. Это не обижало. Что-то подсказывало Николаю, что девушка пережила такое, по сравнению с чем его собственные мытарства могли показаться детским утренником…

Работа с бумагами постепенно подходила к концу. Келюс исписал своими заметками с полсотни листов бумаги и теперь дочитывал документы из нескольких последних папок. Вначале Ольга не обращала внимания на эти вечерние штудии, однако затем поинтересовалась, решив, вероятно, что трудяга Келюс берет работу на дом.

– Вы так много работаете, Николай, – сказала она как-то вечером. – Может, я могу чем-нибудь помочь?

– Нет, это не работа, – усмехнулся Келюс, отрываясь от содержимого очередной папки. – Вернее, работа, конечно, только за нее, бином, денег не платят. Я разбираю один архив. В общем, это довольно страшно… Хотя иногда бывает и забавно… Вот, например, сейчас я читаю письмо из сумасшедшего дома…

– Вы, конечно, шутите, Николай! – улыбнулась Ольга.

– Совсем не шучу. Письмо из самого настоящего желтого дома, а точнее из Кащенковской больницы в одно очень и очень солидное учреждение…

– Помилуйте, Николай! – ужаснулась девушка. – О чем могут писать из этой самой Кащенковской больницы?

– О марсианах. Вот, извольте видеть… «Генеральному секретарю» и так далее… «Находясь в заключении по политическим мотивам, дойдя до края гибели, не имею другого выхода, кроме обращения непосредственно в Центральный Комитет…» Дальше автор жалуется на врачей-отравителей, которые его в эту «Кащенку» заслали, на какого-то партийного бонзу средней руки… А вот уже интереснее: «Не имею права скрывать страшный факт, ставший мне ясным в последнее время'. Наша страна уже много лет оккупирована пришельцами с Марса, которые хотят использовать нас как плацдарм для захвата всей планеты…» – Он действительно ненормальный, – покачала головой девушка. – Но зачем такие бумаги держать в архиве?

– Вот именно – зачем? – усмехнулся Келюс. – Тем более ставить на этом опусе визу: «Ознакомить всех членов Политбюро и секретариата»? Ну вот, дальше идет, так сказать, аргументационная часть… Вы знаете, Ольга, писателя Богданова?

– Нет, – подумав, ответила она. – Наверное, он жил потом… В ваше время…

– Богданов жил как раз в ваше время. Хотя в том, что вы его не читали, нет ничего удивительного… В общем, с него все начинается. Этот Богданов, между прочим, первый в России написал роман о полете на Марс.